My brain is officially owned by Uchiha Itachi
Автор: Эльверт
Название: Расцепить руки
Пейринг/персонажи: Итачи/Саске, а также Какаши, Наруто, Сакура...
Рейтинг: пока - PG-13
Жанр: романс, немного ангста. Яой.
Предупреждения: АУ - мир и герои те же, за одним исключением: резни Учиха не было; вследствие этого - некоторое ООС Саске и Итачи. В последующих главах - яой, инцест.
Статус: в процессе
Дисклеймер: Все принадлежит Кишимото. Он тут гений, а не я.
Примечания: На главы я это произведение решила не делить (я мазохист, да), разделила на части.
Из-за большого объема продолжение в комментах.
Часть первая: Сын и наследник.
1.
Саске проснулся оттого, что кто-то легонько тряс его за плечо.
- Саске? Что ты делаешь в моей комнате посреди ночи?
Мальчик сонно приоткрыл глаза и увидел над собой лицо старшего брата.
- Ммм… Нии-сан… Я тебя ждал, - он поднял голову со свернутого футона, на который облокачивался, и сел, потирая глаза, - Ты должен был вернуться еще днем… Я хотел тебя дождаться, но мама с папой сказали идти спать… Я пробрался сюда и, кажется, заснул, - он зевнул.
Итачи вздохнул и только устало покачал головой.
В последнее время положение в их семье было далеко от спокойного. Отношения между отцом и Итачи с каждым днем становились все более и более натянутыми, а сам Итачи стал еще более отстраненным и нелюдимым. Между ним и родителями словно выросла стена из толстого стекла, и только Саске еще удавалось каким-то образом пробиться сквозь нее.
А потом, словно гром среди ясного неба, прозвучало страшное известие: Итачи подозревался в убийстве своего лучшего друга. Его вину так и не доказали, но слова, вырвавшиеся у него тогда, и кунай, разбивший герб клана, окончательно пошатнули доверие родственников к Итачи. Один Саске вел себя как прежде, да и он выглядел все более растерянным и испуганным. Отец начал уделять ему больше времени, показал ему новую технику… Со стороны это выглядело так, как будто он пытается заменить старшего сына младшим. Саске не видел, какой нежностью наполнен взгляд Фугаку, когда тот смотрит ему в спину, но Итачи – Итачи видел. А еще он знал, что никто из родичей никогда не смотрел так на него.
Итачи – гордость семьи, ее наследник.
Саске – радость своих родителей, их ребенок.
Учиха Фугаку упорно пытается сотворить из Саске подобие его брата – но в глубине души безумно боится, что однажды заглянет в глаза младшего сына и вместо жизнерадостности и доверчивого дружелюбия увидит непроницаемое зеркало глаз Итачи. Впрочем, в этом страхе он не признается даже самому себе, ведь его старший сын – совершенство, гений, образец для подражания…
- Как твоя миссия? – Саске зачарованно смотрел на его одежду. Итачи отвлекся от своих размышлений, проследил его взгляд и обнаружил, что белая ткань вся покрыта бурыми пятнами засохшей крови. Мальчик все с той же смесью страха и возбуждения на лице потянулся к нему и осторожно дотронулся до кровавых следов.
Итачи перехватил его руку.
- Саске, я устал и хочу спать. Давай поговорим завтра, хорошо?
Младший надулся.
- Ты всегда говоришь: «Завтра, завтра»… А сам никогда не выполняешь обещания!
Итачи ничего не ответил на это заявление, а толь ко поднялся на ноги и направился к двери.
- Я в ванную. Чтобы, когда я вернусь, ты уже спал.
- Хорошо, - по-прежнему дуясь, буркнул Саске.
И в самом деле, когда Итачи, переодевшись в чистое и на ходу вытирая голову, вошел в свою комнату, Саске уже спал. На его футоне.
Старший мальчик только обреченно опустил голову. Ну что ты будешь с ним делать?
- Подвинься, - прошептал Итачи, забираясь под одеяло рядом с братом. Саске, не открывая глаз, расплылся в счастливой улыбке и обнял его, придвигаясь как можно ближе. Похоже, не так уж он и спал. Опять ждал, когда Итачи вернется.
Зачем Саске всегда его ждет? Знает же, что его Нии-сан вряд ли с ним поговорит.
Итачи покосился на брата, уютно устроившегося у него на груди. Саске всегда почему-то ищет его общества. Зачем? Итачи знал, что является не самым приятным в общении человеком. Да, окружающие восхищались и гордились им, но всегда старались держать дистанцию. Итачи чувствовал их страх – даже в собственных родителях, даже в лучшем друге. Страх перед непонятным. Губы Итачи сами собой скривились. Людям свойственно бояться и ненавидеть то, что им чуждо. Его не смущало такое отношение к себе – Итачи привык к нему, да и сам он не горел желанием сойтись с кем-нибудь поближе. Но Саске… С ним все было по-другому.
Никто и никогда не был с Итачи таким… открытым. Таким мягким. Таким доверчивым. Чтобы вызвать радостную улыбку на лице у младшего брата, Итачи не нужно блестяще завершить очередное задание или получить повышение. Ему достаточно лишь дотронуться до Саске, взглянуть на него, заговорить с ним. Может быть, поэтому Итачи улыбался Саске чаще и искреннее, чем кому-либо другому.
Это было странно. Странно и – почему-то – приятно. Настолько приятно, что при мысли о том, что он может потерять это теплое отношение, что-то внутри болезненно сжималось.
Итачи это не нравилось. Он привык считать себя самодостаточным, независимым. Он чувствовал в Саске некий потенциал, и это интересовало его, но не предполагалось, что его с братом может связывать что-то большее.
- Саске? – тихо позвал Итачи.
- Мммм? – Мальчик приоткрыл глаза и снизу вверх взглянул на брата.
- Скажи, Саске, ты… боишься меня?
Большие темные глаза Саске полностью раскрылись, и последние остатки сна из них резко улетучились.
- Нет! – почти выкрикнул он, но тут же спохватился и продолжил уже тише: - Конечно, нет! Я люблю тебя, Нии-сан, и я вовсе тебя не боюсь, ни капельки! – он переполз повыше и обнял Итачи за шею, заглядывая тому в глаза, - И я не верю, что ты убил Шисуи-сана, даже не думай, я никогда в это не верил! Они все говорят, что ты это сделал, а папа на тебя ругается, но я тебя всегда-всегда буду любить, и я не боюсь тебя, Нии-сан, только… – Саске запнулся. – Только ты всегда так далеко… Ты ведешь себя так… Иногда мне кажется, что я для тебя… обуза, - Саске покраснел и замолчал, глядя куда-то в сторону.
Он вздрогнул, когда Итачи неожиданно опустил руку ему на спину в неумелом подобии ласки.
- Ты не обуза.
Саске неуверенно поднял голову, но, встретив спокойный и серьезный взгляд брата, просиял и со счастливым «Нии-сан!» кинулся его обнимать. Усталость, волнение и поздний час сказались на нем, и вскоре Саске уже спал, убаюканный теплом, исходящим от Итачи, и его мерным дыханием. Сам Итачи же еще долго не мог заснуть – путаные, смятенные мысли о Саске не оставляли его.
Для своих тринадцати лет Итачи был очень зрелым и рассудительным, но в том, что касалось человеческих отношений, его отличала совершеннейшая неопытность. Большая часть его представлений об этой сфере жизни основывалась на наблюдениях - самому Итачи это было не нужно. Родители, девушки, друг (ныне покойный Шисуи), – никому из них не удавалось вызвать в нем настолько сильные чувства, чтобы по-настоящему привязать его к себе. Никому… кроме Саске. Итачи был вынужден это признать. Это выделяло его младшего брата из безликой массы, делало его чем-то особенным, чем-то важным. Итачи это пугало. И смущало.
Привязанности – это слабость. Чтобы стать сильным, от них нужно избавляться. Он выучил это, глядя на окружающих и сравнивая их с собой. Мнение других людей не должно ничего значить для того, кто поставил себе цель подняться на вершину.
Но, почему-то, мнение этого глупого, наивного, беспомощного мальчика, сейчас мирно спящего у него на груди, значило для него очень много.
* * *
Громкие голоса, доносившиеся из гостиной, ввинчивались в уши сплошным неразборчивым шумом, и Саске ворочался в постели, пытаясь заснуть. Простыня и пододеяльник перекрутились, подушка смялась, а сон все не приходил.
«Когда же они закончат?! - в который раз подумал Саске, переворачиваясь на живот и в отчаянии утыкаясь лицом в подушку. – Сколько можно ругаться? Мне вообще завтра в Академию с утра… Надоели. Пожалуйста, перестаньте! Ну почему они ссорятся… Я не хочу, чтобы мама с папой и Нии-сан ругались. Я не хочу, чтобы мама с папой и Нии-сан ругались...»
Он начал мысленно повторять эту фразу, словно мантру, измученный усталостью, отчаянием и раздражением от невозможности заснуть. Захотелось заплакать, но мальчик только стиснул зубы и зарычал в подушку.
В последнее время Саске все меньше хотелось возвращаться домой после занятий в Академии. Дома воздух словно был гуще, постоянно висело напряженное молчание, лишь изредка прерываемое осторожными ничего не значащими фразами родителей. И сосредоточием этого напряжения был Итачи – драгоценный, обожаемый Итачи, еще более холодный и непонятный, чем всегда. И Саске, умом не способный охватить всех причин происходящего, внутренне трепетал от смутной тревоги.
Вряд ли можно было назвать момент, когда все внезапно так резко изменилось. Хрупкое равновесие, ранее каким-то образом державшееся в семействе Учиха, пошатнулось, а вместе с ним пошатнулся и весь мир Саске.
«Не следуй по тому пути, что избрал твой брат», - сказал ему отец после того, как мальчик продемонстрировал успешно выученное Гокакью но Дзюцу. Для Саске это было крушением одного из главных столпов, на котором держался его мир. Не быть как Итачи? После того, как он всю жизнь считал старшего брата идеалом, к которому надо стремиться?
После того, как отец убедил Саске в том, что для того, чтобы считаться его сыном, нужно по крайней мере сравняться с Итачи?
Саске решительно не понимал, что происходит в его семье. Но что бы то ни было, он отчаянно мечтал вернуть все назад.
Снизу послышался особо резкий выкрик, и Саске не выдержал. Он встал с постели, вышел из комнаты и направился к лестнице, полный решимости сделать вид, что его разбудили, изобразить сонно-несчастное лицо и тем самым пристыдить родителей. После этого они обязаны будут перестать ругаться, а утром все уже будет хорошо! Обязательно будет, Саске был уверен.
Он уже начал спускаться по лестнице, когда внезапно раздался какой-то грохот, а потом – неожиданно ясно и отчетливо – голос отца:
- Ты больше не мой сын!
Саске замер, словно громом пораженный. В этой короткой фразе был заключен непонятный ужас - то ли в ее содержании, то ли в резком, каком-то жутко беспрекословном тоне, которым она была брошена. Саске пискнул и со всех ног кинулся обратно в свою спальню, забрался в кровать, закутался в одеяло, накрыл голову подушкой и зажмурился. Его колотило, костяшки пальцев, судорожно вцепившихся в простыню, побелели. Тучи, сгущавшиеся над их домом в последнее время, казалось, заполнили все небо, в воздухе висело звонкое напряжение, будто перед грозой.
«Неправда неправда неправда неправда... Папа не мог сказать такое Нии-сану, не мог… Папа гордится Нии-саном, папа его любит… Это все просто страшный сон, завтра я проснусь и все будет в порядке…»
Но самоубеждение не помогало. Холод липкими пальцами скользил по спине, сердце быстро колотилось, причиняя почти физическую боль, страх скручивал все внутри, сводя с ума, а проклятая фраза оглушительно стучала в ушах.
«Ты больше не мой сын».
* * *
Саске открыл глаза и неуверенно сел на кровати. Солнце ярко светило в окно, снизу доносился аромат готовящегося завтрака. Все было как всегда, и произошедшее ночью и вправду казалось просто страшным сном.
«Может… Может, ничего и не было?» - с надеждой подумал Саске, нерешительно открывая дверь в коридор. Обычная утренняя тишина, никаких криков или ссор. С усилием отмахнувшись от крутившейся в мыслях пугающей фразы («Ты больше не мой сын!»), Саске направился в ванную.
Когда он спустился на первый этаж и вошел на кухню, мама тут же повернулась и мягко, хоть и несколько натянуто, улыбнулась ему.
- Доброе утро, Саске.
Она была бледная и с заплаканными глазами.
Отец отвлекся от газеты и коротко кивнул ему; челюсть его была плотно сжата, морщины у глаз стали еще более заметны.
Сердце Саске сжалось от дурного предчувствия, не оставляющего его с самого утра, к горлу подкатил комок. Бросив случайный взгляд на стол, Саске внезапно обнаружил, что на столе стоит только три прибора.
Нии-сан обычно завтракал с ними, даже после ухудшения его отношений с семьей.
- А где… - Саске прочистил горло. – А где Итачи? – его голос дрожал и звучал тоньше, чем обычно.
Микото опустила глаза и сжала в руках фартук. Фугаку медленно взглянул на сына.
- Он… Тут больше не живет, - это прозвучало сурово и отрывисто, точно мужчина сдерживал что-то изо всех сил. – Теперь ты – наследник клана Учиха. Я ожидаю, что ты достойно будешь нести эту ответственность и оправдаешь все ожидания, которые на тебя возлагают. От тебя будет зависеть честь клана и его…
Дальше Саске его не слушал. Понимание того, что значили эти слова, медленно вырисовывалось в сознании. На глаза навернулись слезы; Саске не хотел, не мог верить в то, что говорил его отец.
- Итачи… Нии-сан!!! – выкрикнул мальчик, прерывая Фугаку на полуслове, и выбежал из кухни, захлебываясь плачем. – Нии-сан! Где ты?!
Он подбежал к спальне Итачи и резко распахнул дверь, чего никогда не осмеливался делать раньше.
Комната была пуста. Постель убрана – похоже, на ней сегодня вообще не спали, - оружие, несколько книг и кое-какие мелочи со стола исчезли. Сердце Саске упало, ноги подогнулись. Он с трудом добрел до угла, где ждал Итачи несколько ночей назад, рухнул на пол, спрятал лицо в коленях и разрыдался.
* * *
Саске медленно брел по улице, уставясь безразличным взглядом в пыльную землю. Родители настояли на том, чтобы он шел в Академию, - как сказала мама, «чтобы немного отвлечься», - и сейчас ноги сами несли его по знакомому пути. На первый урок он уже опоздал, но ко второму должен был успеть. Впрочем, в данный момент учеба была последним, что его волновало.
Саске уже не плакал – нарыдался на руках у мамы, когда она вошла в (теперь уже бывшую) комнату Итачи и нежно прижала его к себе, успокаивая, - но чувствовал, что слезы в любой момент готовы вновь выступить на глазах. Почему так случилось? Почему?! Руки сами собой сжали ремень сумки. Не плакать, только не плакать… Настоящие шиноби не плачут, так сказал отец. Это недостойно наследника клана Учиха…
Впереди показались ворота Академии. Саске поднял голову, усилием воли пытаясь принять более-менее спокойный вид, и внезапно увидел, как от боковой стены, скрытой в тени, отделилась знакомая фигура.
Саске почувствовал, как долго сдерживаемые слезы брызнули из глаз, но ему уже было все равно.
- Нии-сан!!! – закричал мальчик и кинулся к брату. Он налетел на него, чуть не сбив с ног, изо всех сил вцепился в рубашку, спрятал лицо у старшего на груди и разревелся. Итачи осторожно присел, обнимая Саске и гладя его по взъерошенным волосам.
- Тише, тише… Все хорошо, успокойся.
Саске поднял на брата заплаканное лицо.
- Нии-сан, папа и мама, они… Они сказали, что ты больше с нами не живешь! Папа сказал, что ты больше не мой брат, и что я теперь наследник… Но я не хочу быть наследником, не хочу! Я хочу, чтобы вы с папой не злились друг на друга, чтобы все было как раньше! Это… Это же временно, правда? Правда?
- Саске, - Итачи мягко отцепил брата от себя и поднялся на ноги, - Давай отойдем куда-нибудь. Не стоит разговаривать посреди улицы. Тут недалеко есть тихий дворик, пойдем.
Саске взволнованно кивнул и позволил Итачи взять себя за руку.
Дворик и вправду оказался тихим и окруженным со всех сторон домами и буйными зарослями какого-то кустарника; в этот час здесь не было ни души. Итачи опустился на скамейку и усадил Саске себе на колени. Тот поерзал, устраиваясь поудобнее, и выжидающе посмотрел на брата.
Итачи несколько мгновений помолчал, собираясь с мыслями, а потом произнес:
- Саске, вчера ночью… Вчера ночью отец сказал, что отказывается от меня. Через полтора часа у меня с ними назначена встреча у Хокаге-сама, где мы подпишем документы, после чего я официально не буду считаться членом клана Учиха и твоим братом. Соответственно, ты становишься его наследником вместо меня – впрочем, он уже сказал тебе, верно?
Саске кивнул; его губы дрожали, по щекам снова были готовы покатиться слезы.
- Кроме того, отец запретил нам с тобой видеться.
Саске вздрогнул, его глаза расширились.
- За… Запретил? – сдавленно прошептал он. – Но… Нии-сан, я… Я не хочу… не могу без тебя! Я не могу не видеться с тобой, я…
Итачи притянул его к себе.
- Мы будем встречаться, если хочешь, но только тайком. Никто не должен знать, понимаешь? – он слегка отстранил Саске и серьезно посмотрел ему в глаза. Мальчик снова кивнул с не менее серьезным выражением лица.
- Я понимаю, - тихо ответил он. – Я так рад… Я люблю тебя, Нии-сан. Что бы ни случилось!
- Да… - пробормотал Итачи, глядя куда-то в сторону. – Я помню…
Так они сидели в молчании еще несколько минут.
- Нии-сан? – Саске приподнял голову и неуверенно взглянул в лицо брату. – Почему папа это сделал? Почему ты… Почему вы вообще начали ссориться? Это из-за истории с Шисуи-саном, да? Но ведь ты не виновен, ничего не доказали!
- Саске… - Итачи устало прикрыл глаза. – История с Шисуи – не главное. Можно сказать, что мы с твоим отцом не сошлись во мнениях, - Саске дернулся при словах «твоим отцом», - Я не могу быть тем наследником, которого он хотел. Я не подхожу под имя Учиха… не подхожу под узкие рамки этого бесполезного клана, - Итачи говорил все более отстраненно, словно сам себе, и Саске испуганно съежился – это напомнило ему того, пугающего, чужого Итачи, который разбил кунаем герб Учиха. Но тут его брат словно пришел в себя, слегка тряхнул головой и улыбнулся ему.
- А впрочем, это неважно. Может быть, ты сам поймешь, потом, когда вырастешь. Да… Когда вырастешь… - Итачи снова задумался. Саске шумно вздохнул, поудобнее устроился на коленях у брата, нежно прижавшись щекой к его плечу, и закрыл глаза. Погруженный в сладкую полудрему, он не видел странного, задумчивого взгляда, каким тот смотрел на него.
- Саске? – внезапно спросил Итачи. – Ты любишь своих родителей?
- Да, - уверенно ответил несколько удивленный неожиданным вопросом мальчик, - Очень люблю.
- Вот как… - Итачи слегка прикрыл глаза, словно раздумывая над чем-то, а затем вновь посмотрел на Саске – внимательно, оценивающе, будто проводя в голове сложные расчеты. – Ясно… Что ж, - он внезапно окончательно пришел в себя и мягко улыбнулся Саске, - Боюсь, нам пора. Мне нужно к Хокаге-сама, а потом еще позаботиться об аренде квартиры. А тебе неплохо бы появиться в Академии – второй урок ты тоже пропустил, значит, придешь на третий. Помни, родители не должны даже заподозрить, что ты со мной встречался.
- Угу, - пробормотал Саске, сползая с колен брата. – Не волнуйся, Нии-сан, я все понял! А ты… - он взволнованно взглянул на Итачи. – Когда мы сможем увидеться снова?
- Не знаю, Саске, - ответил Итачи, беря его за руку, - Я капитан АНБУ, не забывай. У меня много миссий. Когда я буду свободен, я сам найду тебя, - они вышли из-за угла и оказались перед зданием Академии – на взгляд Саске, быстро, слишком быстро!
- Нии-сан! – нервы младшего мальчика не выдержали, и он вцепился в рукав Итачи. – Не надо, не уходи! Я не хочу туда, я хочу остаться с тобой! – он вновь был готов заплакать.
Итачи присел рядом с ним и аккуратно разжал пальцы, отчаянно хватающиеся за ткань рубашки.
- Саске, не плачь. Нам обоим нужно идти. Если ты хочешь увидеться еще раз, нам надо каждому следовать своей роли. Ты ведь уже достаточно взрослый, чтобы я мог на тебя положиться?
Саске в последний раз всхлипнул, отпустил рукав брата и решительно вытер слезы.
- Да! – уверенно произнес он, - Конечно, ты можешь на меня положиться! Прости… Я не подведу тебя, Нии-сан! – Саске выдавил слабую улыбку.
- Вот и славно. До встречи, Саске, - Итачи махнул рукой на прощание и с негромким хлопком исчез. Саске еще раз вытер лицо, шмыгнул носом и направился к воротам Академии.
Третий урок только что начался, когда он вошел в класс. Все взгляды тут же обратились на него, раздались возбужденные перешептывания – еще бы, первый ученик курса, прилежный Учиха Саске опоздал на два часа, да еще и пришел заплаканный. Саске, старательно пытаясь не обращать на шум внимания, подошел к Ируке и молча протянул ему записку, написанную мамой. Тот проглядел ее и кивнул.
- Хорошо, Саске, иди на свое место.
«По семейным обстоятельствам»? Интересно, что у них случилось…» - обеспокоенно подумал Ирука, провожая мальчика взглядом.
2.
Когда Саске пришел из Академии на следующий день, все вещи Итачи из их дома пропали.
- Итачи-чан заходил сегодня, - сказала тетушка Уручи, опечаленно качая головой, - Какая жалость, что все так получилось… - она запнулась, бросив быстрый взгляд в сторону дома Саске, - Ох, боги-боги, за что нам такое…
В последующие несколько недель Саске удалось увидеться с Итачи всего пару раз, да и то мельком – тот был постоянно занят на заданиях, а отец серьезно взялся за обучение младшего – а теперь единственного – сына. На Саске внезапно свалилась огромная ответственность; он должен был быть лучшим во всем. К школьным тренировкам добавились дополнительные, к изучаемым в Академии техникам – преподаваемые отцом. Свободного времени стало совсем мало, да и то не использовалось по назначению – измотанный за день Саске мог только добрести до своей комнаты, рухнуть в постель и заснуть. Впрочем, от всего этого была и польза – у него почти не было времени тосковать по Итачи.
Однако постепенно Саске привык. Организм освоился с повышенными нагрузками, сам мальчик смирился со своим новым положением. Он научился лучше распределять свое время, и у него появились свободные часы; а вместе с ними пришла и печаль.
Если Саске раньше казалось, что он мало общается с Итачи, то теперь они виделись совсем редко, и новый наследник клана Учиха как никогда ясно осознал, какое огромное место в его жизни занимал старший брат. Ему не хватало Итачи, не хватало простого его присутствия рядом. И пускай в последние несколько месяцев жизни вместе Итачи порой пугал и смущал его, пускай! Саске не отказался бы от своего брата ни за что на свете. Да, он всегда мечтал о внимании отца, но если бы он знал, что оно достанется такой ценой… Он никогда в жизни не пожелал бы такого!
Те редкие дни, когда после Академии Итачи встречал младшего брата, становились для Саске праздниками. Обычно они шли во все тот же укромный дворик, где никто из знакомых не мог их увидеть. Саске забирался к брату на колени, обнимал его, а потом начинал говорить – о своих успехах в Академии, о прочитанных книгах, о волнующих его событиях – обо всем, что составляло жизнь восьмилетнего мальчика. Итачи предпочитал слушать, а не рассказывать, и Саске ничего не имел против, хоть и радовался, когда ему удавалось вытянуть из брата подробности последней миссии.
* * *
Однажды Нии-сан пригласил его к себе, посмотреть, где он живет (Саске согласился, не раздумывая). Квартира, располагавшаяся в обычном пятиэтажном доме, поразила выросшего в огромном поместье Учиха мальчика маленькими размерами: она состояла всего лишь из одной комнаты, кухни и ванной. Впрочем, его брата теснота, похоже, не смущала, и Саске тут же нашел квартиру вполне милой и уютной.
- Мне тут нравится! – радостно объявил он, плюхаясь на кровать (единственный стул занял Итачи), и восторженным взглядом окидывая широкий подоконник у изголовья, использовавшийся в качестве ночного столика. Ему сразу же захотелось иметь дома такой же. – Хорошо, что ты так легко нашел жилье!
- Мне помог найти квартиру знакомый, - ответил Итачи.
- Какой знакомый? – ревниво спросил Саске, тут же забыв про подоконник.
Старший Учиха слегка улыбнулся.
- Просто сослуживец. Он снимает комнату здесь же, по соседству. В этом доме вообще живут многие мои коллеги, у кого нет своей семьи. Бывший владелец этой квартиры как раз недавно женился и переехал в отдельный дом.
- А-а-а… - протянул Саске, болтая ногами. – Надеюсь, тебе не придет в голову жениться? – подозрительно спросил он.
Итачи тихо фыркнул – в его случае это равнялось тому, как если бы он рассмеялся.
- Конечно, нет. Вздумал бы я променять моего младшего братика на какую-то там девицу!
Саске залился счастливым смехом, кинулся на шею Итачи и прижался к нему, жмурясь от удовольствия.
* * *
Саске дописал ответ на предпоследнюю задачу контрольной и со вздохом тоскливо посмотрел в окно, крутя в пальцах ручку. Небо было затянуто белесой дымкой, что еще больше способствовало унынию. Рядом усердно пыхтели одноклассники – большинство из них еще не подобрались и к половине контрольной.
Тревога не оставляла юного Учиха уже три дня. Уходя на миссию, Итачи сказал, что вернется дней через пять-шесть, а прошло уже больше недели. Обычно Итачи старался встречаться с братом сразу же по возвращении, ну в крайнем случае на следующий день. Саске знал, что на задании могло случиться что угодно, могли возникнуть самые различные непредвиденные обстоятельства, но это заставляло его волноваться еще больше.
Саске снова вздохнул и попытался сосредоточиться на последней задаче.
Закончив писать и проверив все решения, Саске поднялся с места и пошел сдавать контрольную. Ирука-сенсей улыбнулся ему, принимая листочки с ответами. Саске всегда сдавал первым, и можно было быть уверенным, что балл его будет максимальным.
- Я могу идти? – вежливо спросил мальчик.
- Да, конечно, ты свободен.
Саске быстро собрал сумку и, попрощавшись с Ирукой, вышел из класса.
Оказавшись за воротами Академии, он сразу же направился к дворику – обычному месту их встреч с Итачи. Там было пусто. Никого. Саске опустил голову и медленно побрел обратно, на улицу, но, выйдя из тени домов, остановился. Идти домой было рано, а тревога, снедавшая его уже несколько дней, не давала покоя. Саске огляделся, попытался было еще раз взвесить все возможности, но потом махнул на все рукой и побежал в сторону дома, где жил Итачи.
Взбежав на второй этаж, он остановился у знакомой двери, переводя дыхание, и взволнованно нажал на звонок.
Тишина.
Саске нервно сглотнул и снова нажал на кнопку, а потом снова и снова – уже от бессилия, от отчаянного осознания, что он ничего не может сделать со ставшей невыносимой неопределенностью. Он уже был готов заплакать, когда рядом внезапно раздался мягкий голос:
- Молодой человек, вы что-то потеряли?
Саске вздрогнул и обернулся. Около соседней двери стоял высокий мужчина с серебристыми волосами и лицом, практически полностью скрытым маской, так что был виден только правый глаз. На нем была обычная одежда шиноби Конохи, а в руках он держал связку ключей – похоже, собирался открыть свою квартиру.
Пока Саске думал, что ему ответить, мужчина спросил:
- Ищешь Итачи, да?
Саске вздрогнул и с возродившейся надеждой поднял взгляд на незнакомца.
- А вы… Вы знаете, что с ним? Он обещал вернуться еще три дня назад, а его все нет.
- Он и вернулся, - ответил мужчина, - Просто он сейчас лежит в больнице. Его сильно ранили, до Конохи его буквально на руках дотащили…
Дальше Саске его уже не слушал. Он сбежал вниз по лестнице и помчался по улице в сторону госпиталя; страшные слова стучали в ушах, все прочие мысли затерялись. Итачи ранен. Итачи в больнице. Дотащили на руках… Что если он умирает? А Саске даже нет рядом! Нужно поскорее… Поскорее увидеть его, узнать, что с ним!
Саске знал, где находится госпиталь; он был там несколько раз, когда ранили отца и они с мамой и братом ходили его навещать, и когда Нии-сану распороли ногу кунаем, и когда сам Саске тяжело болел.
Вбежав в просторный больничный холл, он на мгновение остановился, с трудом переводя дыхание, и подошел к стойке регистрации.
- Простите, пожалуйста, - вежливо позвал Саске, все еще судорожно хватая ртом воздух, - Вы не скажете, где лежит Учиха Итачи?
Полная женщина-дежурная с интересом покосилась на раскрасневшегося от бега мальчика, но все же пробежала глазами по своим записям и ответила:
- На втором этаже, палата 26. Только сегодня приемные часы уже кончились и… Мальчик? Мальчик, ты куда?!
Но Саске уже мчался в сторону лестницы.
Оказавшись на втором этаже, он сразу же налетел на дежурную медсестру, которая от неожиданности ойкнула, но успела поймать уже начавшего падать Саске.
- Эй, успокойся, - она осторожно поставила его на ноги и пригладила ему волосы, - Не стоит так бегать, тем более по больнице. Пациентам помешаешь. Куда ты так торопишься? – женщина попыталась взять его за руку, но Саске вырвался и кинулся вперед по коридору, не обращая внимания на вскрик медсестры. Номера палат пробегали перед взглядом: 24, 25, наконец-то – 26! Саске схватился за ручку и резко распахнул дверь.
Обычная больничная палата, стены стерильно-белого цвета, тишина, нарушаемая только тихим попискиванием приборов. На кровати лежал Итачи – бледный, осунувшийся. Глаза его были закрыты.
Саске замер в растерянности. С одной стороны, он испытал огромнейшее облегчение, увидев брата, но с другой – его сердце сжалось от боли. Видеть Итачи таким – слабым, беспомощным – было странно и страшно. Саске привык считать его кем-то надежным и сильным, привык думать, что Нии-сан непобедим. Мысль о том, что на свете есть что-то, способное ранить и чуть ли не убить Итачи, была новой и пугающей.
Сзади раздались шаги; подоспевшая медсестра ласково опустила руку Саске на плечо.
- Видишь? – ласково сказала она. – С ним все в порядке. Сегодня тебе от него ничего не добиться – он без сознания. Ты лучше приходи завтра, когда будет время посещения; думаю, к тому времени он уже придет в себя.
Саске робко поднял голову и посмотрел на улыбающуюся медсестру.
- Нии-сан… Ему будет лучше? Он не умрет?
- Конечно нет, маленький, - женщина погладила его по плечу. - Выздоровеет твой братик, не беспокойся.
- Хорошо, - Саске шмыгнул носом и вытер глаза рукавом, - Во сколько… мне можно будет придти?
- Часы посещения с трех до шести. Как тебя хоть звать-то, мальчик?
- Саске, - тихо ответил тот, бросил последний взгляд на бесчувственное лицо брата и вышел из палаты.
На следующий день к трем часам Саске уже поднимался на второй этаж, прижимая к груди небольшой бумажный пакет. Знакомая медсестра встретила его радостным взмахом руки.
- А, это ты, Саске-чан! Пойдем, я провожу тебя, - Она с улыбкой встала из-за стола и направилась вниз по коридору. Саске поспешил за ней. Около палаты, в которую вчера мальчик так бесцеремонно ворвался, женщина остановилась и, приоткрыв дверь, проворковала:
- Итачи-кун, к тебе тут посетитель. Он очень хочет тебя увидеть, - с этими словами она посторонилась, пропуская Саске.
Итачи, все так же лежавший на кровати, повернул голову и при виде брата изумленно распахнул глаза.
- Саске? Что ты тут делаешь? – голос его звучал глуше и тише, чем обычно.
- Нии-сан! – Саске кинулся к нему, но у самой кровати испуганно остановился, боясь повредить Итачи. Тот слабо улыбнулся и протянул к нему руку, за которую Саске жадно схватился. – Я… Я тебя навестить пришел… Ты не приходил за мной, и я так волновался… А потом мне сказали, что ты в больнице и… А я тебе данго купил, - он неуверенно поднял немного помявшийся пакет.
- Спасибо, - Итачи снова улыбнулся. - Положи на стол, пожалуйста.
- Он еще вчера прибегал, - добавила медсестра, все это время умиленно на них смотревшая, - Ворвался в неурочное время, нашел палату… Чудесный у тебя братик, Итачи-кун! Ладно, оставляю вас наедине, - она подмигнула им и вышла в коридор.
Саске, настороженно косившийся на нее, пока она говорила, тут же повернулся к брату. Тот похлопал ладонью по кровати, приглашая его сесть, и Саске осторожно опустился на краешек постели.
- Ты правда вчера прибегал? – спросил Итачи. Младший несмело кивнул. – Не стоило тебе этого делать. И вообще не стоило тебе сюда приходить, тем более называть меня старшим братом. Эта женщина вполне может попробовать связаться с родителями, и тогда…
На глазах у Саске выступили слезы.
- П-прости меня, Нии-сан! – он опустил голову, пытаясь подавить всхлипы, - Я… Я не хотел все портить, просто… Я так волновался за тебя! И я думал, что…
Слезы текли все сильнее, к горлу подступил комок, и Саске был готов совсем расплакаться, когда внезапно ощутил на своей щеке руку брата.
- Не плачь. Я рад, что ты пришел. Спасибо… - Итачи тепло смотрел на него, и Саске не мог не улыбнуться. Нии-сан рад… Нии-сан не сердится. Мальчик почувствовал гордость – он совершил рискованный поступок, прогулял занятия в Академии, чего с ним никогда не случалось, и ему удалось удивить Нии-сана и порадовать его. Слезы были забыты, и Саске собирался было поподробнее рассказать брату про свой вчерашний подвиг…
- Ты, небось, Академию сейчас прогуливаешь?
Мальчик тут же сник. Иногда он ненавидел проницательность своего Нии-сана.
Пока Саске думал, что ему ответить, дверь в палату снова открылась.
- О, смотрю я, этот молодой человек уже здесь. Здравствуй, Итачи-кун. – На пороге стоял вчерашний сереброволосый мужчина. В руках он держал пластиковую сумку.
- Здравствуйте, Какаши-сан, - кивнул ему Итачи. – Вы знаете друг друга?
- Ну, не то, чтобы знаем, - мужчина улыбнулся под маской. – Мы столкнулись с этим юношей вчера у дверей твоей квартиры. Он искал тебя и выглядел очень встревоженным, и я рассказал ему о том, что ты в больнице, после чего он, не дослушав, умчался.
Саске, озадаченно переводивший взгляд с брата на вчерашнего знакомца, покраснел. Итачи наконец обратил на него внимание и ободряюще сжал его ладонь.
- Какаши-сан, это Саске, мой младший брат. Саске, это Хатаке Какаши-сан, мой коллега по работе. Это он помог мне найти квартиру.
- Бывший коллега, - поправил Какаши. - Я ушел из АНБУ около месяца назад. Рад познакомиться, Саске-кун, - он улыбнулся мальчику и слегка поклонился. Тот несмело поклонился в ответ; ревнивая настороженность в его глазах постепенно сменилась интересом.
- Если меня не подводит память, - Какаши вновь повернулся к Итачи, - Вам запрещено видеться.
- Верно, - кивнул старший Учиха.
- Здешняя дежурная по этажу, когда я объяснил ей, к кому иду, долго и с удовольствием рассказывала мне о «чудесном мальчике», который сейчас у тебя сидит, и о том, как замечательно, когда братья так любят друг друга. Принимая во внимание твое состояние, я могу сам с ней поговорить относительно сохранения тайны.
- Я был бы очень благодарен, - сказал Итачи.
- Ладно, не буду вам мешать, - Какаши улыбнулся и поставил сумку около прикроватного столика. – Держи, тут кое-что из еды и чай твой любимый. Члены твоей команды передают тебе привет; может, они еще и заглянут. Один из них, кстати, тоже лежит в госпитале, в другом отделении. Увидимся еще! – он повернулся к младшему из братьев, - Пока, Саске-кун.
- До свиданья, Какаши-сан.
- До свиданья! – пискнул Саске. Хатаке Какаши, поначалу встреченный мальчиком с неприятием, стремительно вознесся в ряды его кумиров.
Саске просидел у брата все три часа напролет, пока время для посещений не подошло к концу и дежурная медсестра не заглянула в палату и не заметила, что раненому нужен покой. Учиха-младший нехотя поднялся с кровати.
- Спасибо, что зашел, - сказал ему Итачи.
Саске просиял.
- Не за что! Я завтра тоже приду, обязательно!
- Хорошо, - Итачи устало откинулся на подушки, - Только Академию больше не прогуливай.
- Но… Но ведь тогда у нас будет совсем мало времени! – в отчаянии возразил младший мальчик.
- Ничего страшного. А тебе не следует пропускать занятия. Тем более, - оборвал он пытавшегося что-то сказать Саске, - Учителя вполне могут сообщить об этом твоим родителям.
- Хорошо, - сдался Саске. – Но ты все равно не волнуйся, я сразу же после уроков прибегу! Обещаю! – он нежно поцеловал брата в щеку и, помахав ему рукой, скрылся за дверью.
Итачи закрыл глаза и тихо вздохнул. Он был рад повидать Саске, но рана и общая слабость давали о себе знать.
Легкий ветерок из открытого окна шевельнул волосы; Итачи мысленно покачал головой, а потом открыл глаза и повернулся в сторону окна.
- Вы что-то хотели?
Какаши, сидевший на подоконнике, безмятежно взглянул на мальчика.
- Прости, что не вовремя; я понимаю, что тебе сейчас нужно отдыхать. Просто я не хотел говорить об этом при твоем брате, а мешать вам и просить его выйти я не стал.
- Спасибо.
- Не за что, - Какаши помолчал, словно собираясь с мыслями, - Итачи-кун, один из твоих товарищей по команде рассказывал мне о том, что случилось на миссии. Он сказал, что вы с противником вступили в ближний бой, он ранил тебя, - Какаши жестом указал на повязки на груди Итачи, - На пару секунд вы застыли, после чего он вскрикнул и упал – как позже выяснилось, мертвый. Ты успел немного отойти в сторону, а потом потерял сознание; по крайней мере, так мне рассказали.
- Все верно, - кивнул Учиха.
- Итачи-кун, что произошло? – Какаши озабоченно взглянул на него, - Вряд ли ты мог лишиться чувств из-за своей раны – она серьезная, но не настолько.
- На что вы намекаете? – спокойно спросил Итачи.
- Видишь ли, то что произошло… Это очень похоже на то, что случалось со мной, когда я был помладше. Когда я слишком долго использовал Шаринган, - взгляд Какаши стал внимательным, цепким, - Но такое не могло произойти с тобой: ты – природный носитель Шарингана, он достался тебе по крови; к тому же, ты не просто какой-то там Учиха, ты – гений клана. Итачи-кун… - он сделал паузу, - Что с твоими глазами?
- С ними все в порядке, - голос Итачи остался таким же бесстрастным, - Я устал, меня ранили, и да, я достаточно долго использовал Шаринган. В этом нет ничего удивительного.
- И поэтому ты сейчас лежишь в постели, не в силах встать? – заметил Какаши. – Поверь, это состояние очень мне знакомо – я валяюсь вот так каждый раз после особо тяжелой битвы. Правда, сознание больше не теряю, - он слегка улыбнулся, но тут же посерьезнел, - Но я никогда не ожидал такого от тебя. Учиха не может упасть в обморок из-за простого Шарингана, - Какаши замолчал, глядя прямо в темные глаза Итачи.
- Не понимаю, в чем вы пытаетесь меня убедить.
- Активируй его, - внезапно сказал Какаши.
- Что? – Итачи удивленно моргнул.
- Активируй Шаринган, ненадолго. Ты – Учиха, это не должно быть сложно для тебя, даже в таком состоянии.
Губы Итачи слегка дернулись, но тут же его лицо вновь стало бесстрастным. Он на секунду прикрыл глаза, а потом вновь распахнул их – уже алые.
- Ну что? – с едва заметной долей язвительности в голосе спросил он. – Я развеял ваши – какие бы то ни было – подозрения?
Какаши помолчал, внимательно глядя на него, а потом вздохнул и покорно опустил голову.
- Ладно, - усмехнулся он, - Не обращай внимания. Прости, что окончательно замучил. Отдыхай.
И, махнув на прощание рукой, он скрылся за окном.
Итачи тут же деактивировал Шаринган и со стоном повалился на подушки, прижимая руки к глазам. Пульс оглушительно стучал в ушах, голова раскалывалась. Полежав так несколько минут, он попытался было приподнять веки, но невыносимое жжение только усилилось; перед глазами плавали цветные круги, зрение отказывалось служить ему.
Итачи закусил губу, подавляя стон. Чертов Какаши… Заставил его активировать Шаринган. Надо больше тренироваться… Такое не должно повториться. Какаши не знает о высшей форме Шарингана, но Учиха могут начать что-то подозревать. Надо… работать… над собой…
Особо сильная вспышка боли пронзила голову, и Итачи снова потерял сознание.
* * *
Десять дней спустя Итачи выписали из госпиталя. Они с Саске, регулярно навещавшим брата и прибегавшим сразу после окончания занятий, отметили это событие в небольшом кафе на окраине Конохи. После этого жизнь вошла в привычную колею: Итачи ходил на миссии, Саске старательно учился, изредка они встречались и либо шли в знакомый дворик, либо сидели у Учиха-старшего дома.
Что касается Итачи – в его жизни тоже мало что изменилось, разве что он стал чаще общаться с Какаши. Не то чтобы сам Учиха искал его компании, и не то чтобы Какаши навязывался, – просто как-то само собой получилось, что мужчина стал в некотором роде «присматривать» за Итачи. Того это не тяготило – сереброволосый джонин прекрасно чувствовал, когда с юным капитаном АНБУ можно поговорить, а когда его лучше оставить в покое. Кроме того, Какаши был интересным собеседником, и Итачи вскоре привык к нему - как когда-то привык к Шисуи.
* * *
- Саске-кун! Эй, Саске-кун, рядом с тобой свободно?
Учиха вздохнул про себя и обреченно поднял глаза на свою одноклассницу, стоявшую перед ним. Опять эти девчонки. Ну что им вечно от него надо?
- Да, свободно, - пробормотал он. Врать не имело смысла – и так ясно, что ему некому занимать место. Саске почти ни с кем не общался в Академии.
- Эй, Ино-свинина, а ну отойди от него! Я хочу сидеть с Саске-куном! – к ним подошла другая девочка – с короткими розовыми волосами.
- Еще чего, широколобая! Я первая спросила! И вообще, Саске-кун хочет сидеть со мной, правда, Саске-кун? – девочка повернулась к нему.
«Какие они шумные… И надоедливые. Почему они всегда ко мне цепляются?»
Не дождавшись от Саске ответа, Ино несколько сникла, но не настолько, чтобы уступить подруге. Они начали громко спорить, кто сядет рядом с Саске, постепенно переходя на взаимные оскорбления. Мальчик отвернулся от них и попытался сосредоточиться на учебнике, который читал.
- Глупые вы обе! – громкий девчоночий голос вновь оторвал Саске от учебы, - Саске-кун не хочет сидеть ни с одной из вас! – обладательница голоса грациозно, как ей казалось, облокотилась о парту Учихи, - Вы ему обе не нравитесь, вот!
- Это с какой стати? – хором возмутились только что ругавшиеся девочки.
- А вот с такой! – откинула голову их противница, - Эй, Саске-кун, скажи, тебе нравятся девочки с короткими волосами или с длинными? – она жадно воззрилась на него, многозначительно поправляя свою тяжелую косу.
Саске слегка нахмурился и промолчал. Он не понимал, откуда они берут такие глупые и странные вопросы.
- И правда, Саске-кун! – Ино и ее розоволосая подруга теперь тоже с интересом смотрели на него.- Скажи нам!
Под тремя напряженными взглядами несчастному мальчику стало совсем неуютно. Он уперся взглядом в стол, решительно не зная, что делать.
Почему-то вспомнился Итачи.
- С длинными, - решил он.
Коротко стриженные Ино с подругой разочарованно вздохнули.
- Ха! Вот так вот! – торжествующе объявила их соперница и гордо удалилась, довольная победой.
«Может, хоть теперь меня оставят в покое»
- Саске-кун? – девочка с розовыми волосами – кажется, ее звали Сакура – робко смотрела на него, переминаясь с ноги на ногу. Она была несколько потише и поскромнее своей подруги. - Мы после уроков собираемся всем классом пойти в парк, поесть мороженого… Ты… Ты не хочешь пойти с нами?
- Э-э… - замялся Саске. – Вообще-то, мне нужно заниматься…
- Ну пожалуйста! – девочка умоляюще взглянула ему в глаза. – Было бы так здорово, если бы ты пошел. Будет весело!
- Да, точно! – к ним вновь подскочила вездесущая Ино, - Пойдем, ты обязательно должен там быть!
- Пожалуйста-пожалуйста!
- Ладно, ладно, хорошо! – Саске был готов согласиться на что угодно, лишь бы они замолчали. – Я пойду.
- Ура! – хором закричали девочки.
- Мы встречаемся через полчаса после окончания занятий у главного входа в парк. Забеги домой занести вещи и приходи. Мы будем ждать! – урок уже начинался, и Ино с Сакурой поспешили на свои места. Сесть рядом с Саске им обеим так и не удалось.
Наследник клана Учиха печально опустил голову. Ну вот, пообещал, - теперь придется идти на эту их прогулку. Что за неприятность…
Одни проблемы от этих девчонок.
* * *
Уроки наконец закончились. Саске ушел из класса последним, безрадостно размышляя о предстоящей прогулке. Как будто медленный шаг мог оттянуть время. Саске вздохнул, выходя из ворот Академии. Мама наверняка будет счастлива – она так расстраивается, что у него почти нет друзей.
- Саске!
Мальчик замер, не веря своим ушам, и обернулся.
- Нии-сан! – он радостно бросился к брату, моментально забывая про все свои заботы.
Одежда Итачи – обычное обмундирование АНБУ – была запачкана грязью и кое-где порвана. Саске остановился, по-собачьи склонив голову набок и удивленно разглядывая брата. Тот проследил его взгляд и пояснил:
- Я только что с задания. Отчитался перед Хокаге-сама, собирался идти домой, а у тебя как раз заканчивались занятия. Ну что, пойдем?
Саске радостно кивнул и ухватился за руку Итачи. Внутри разливалось приятное тепло – Нии-сан пришел к нему сразу же после миссии, даже не отдохнув. Нии-сан хотел встретиться с ним как можно скорее…
Саске умел видеть такие знаки внимания со стороны брата. Эти простые, почти незаметные проявления любви были для Саске дороже самых горячих ласк и самых роскошных подарков.
Квартира Итачи встретила их сухим застоявшимся воздухом и запылившейся мебелью.
- Мда, не самая хорошая идея была приводить тебя сюда после моего двухнедельного отсутствия, - заметил старший Учиха, открывая окно.
- Ничего страшного, я сейчас все протру! – сразу же выпалил Саске, убегая на кухню за тряпкой. Итачи тихо хмыкнул, следуя за ним.
Вдвоем они быстро привели комнату в порядок, и вскоре Саске уже с довольным видом сидел на кровати, поедая глазами сложенное на столе оружие.
- Ты уж прости, но я в ванную, - Итачи стягивал через голову форменную безрукавку.
- Угу, - кивнул Саске. – Нии-сан!
- Что?
- Можно посмотреть? – Саске указал на кобуру с сюрикенами.
Уголки губ Итачи слегка приподнялись.
- Можно.
Когда старший Учиха вернулся из ванной, его сюрикены вновь были аккуратно сложены на столе, а сам Саске валялся на кровати, закинув руки за голову. Итачи присел рядом с ним; мальчик тут же переполз поближе и уперся подбородком брату в плечо.
- Ну как, все рассмотрел? – чуть насмешливо спросил Итачи.
- Ага, - возбужденно ответил тот, - А у меня теперь свой набор сюрикенов есть! Ну, то есть совсем свой, а не твой старый!
- Вот как, - Итачи повернул голову, чтобы видеть лицо брата. Саске зажмурился.
- Нии-сан, не верти головой! У тебя волосы мокрые.
Итачи усмехнулся.
- Разве шиноби должен бояться воды?
- А я не боюсь! – объявил Саске, цепляясь ему за плечи, пытаясь повалить его на спину и устроить возню. Итачи не стал сопротивляться.
Пару минут спустя Саске, запыхавшийся и раскрасневшийся, уютно устроился у брата на груди. На секунду в голове промелькнула мысль о том, что он, кажется, обещал одноклассницам с ними погулять, но тут же улетучилась, вытесненная присутствием его Нии-сана. Саске блаженно вздохнул, закрывая глаза и почти машинально скользя рукой по теплой коже Итачи. Пальцы коснулись свежего шрама – следа недавней раны, – плавно очертили его контуры.
- Саске? Что ты делаешь?
Мальчик открыл глаза и сел, глядя на брата сверху вниз. Итачи смотрел на него со странным, незнакомым выражением в глазах.
- Было больно?
Итачи опустил взгляд на его руки.
- Ну да, больно. Это часть жизни шиноби, Саске.
- Ммм... – пробормотал тот, не отвлекаясь от своего занятия. Он так соскучился… Больше всего в вынужденной разлуке с братом Саске не хватало физического контакта – не хватало простых соприкосновений руками, объятий, даже надоевших когда-то тычков в лоб. К тому же раньше Нии-сан редко когда позволял ему дотрагиваться до себя вот так, никогда не подпускал его так близко. Ощущения были новыми, и Саске наслаждался ими, пока мог, касался своего брата, дарил ему свою ласку – еще несмело и осторожно, выясняя границы дозволенного, словно пробуя на прочность тонкий лед.
Странный взгляд Итачи стал еще более задумчивым, почти смятенным. Саске это не беспокоило – сейчас ему было удивительно спокойно и немного любопытно. Старший мальчик глубоко вздохнул, по его телу пробежала легкая дрожь, и Саске остановился. Под его рукой билось сердце Итачи.
- Нии-сан?
Итачи на секунду прикрыл глаза, а потом внезапно притянул брата к себе, крепко прижав его к груди. Саске лежал тихо, удивленный этим неожиданным порывом, но не имея ничего против. А потом, словно вдруг придя в себя, Итачи разжал руки. Саске скатился с него и упал на постель, тут же уютно свернувшись у брата под боком. Так они пролежали несколько минут в тишине; Саске слышал, как участившееся сердцебиение Итачи постепенно успокаивается.
- Послушай, Нии-сан, - мальчик перебрался повыше и принялся сосредоточенно теребить мокрую прядь братниных волос, - Через неделю будет фестиваль… Мы с мамой и папой идем туда, а ты пойдешь? – он с надеждой взглянул на Итачи.
- Нет, не пойду. Ты же знаешь, я не очень люблю подобные мероприятия.
Саске разочарованно вздохнул. Он знал, что Нии-сан всегда сторонился больших скоплений людей, а праздники и фестивали его не интересовали. Но если раньше родители решали за него, куда он пойдет, а куда нет, то теперь Итачи сам распоряжался собой.
- Жааалко, - протянул мальчик, - А я думал, может, мы смогли бы там увидеться…
- Не говори глупостей, - несколько резко оборвал его Итачи, - Там слишком много народа. Даже если твои родители вдруг выпустят тебя из виду, кто-нибудь точно нас заметит.
- Я понимаю, - Саске наклонил голову. – Ты не волнуйся, я все понимаю, это правильно… Просто жалко. Раньше мы всегда ходили на фестивали вместе.
Итачи не ответил.
* * *
Море красок и огней, веселый шум толпы и бесконечные интересности и развлечения – вот что такое фестиваль для Саске. Родители обычно оставляли его под присмотром Итачи, и Саске носился между стойками, пробуя разнообразные лакомства и то и дело дергая брата за рукав, указывая на что-нибудь, что привлекало его внимание. Нии-сан послушно ходил за ним, внимательно следя спокойными темными глазам за маленькой фигуркой в цветастых праздничных одеждах. Так было раньше.
Сейчас же Саске обнаружил, что бродить по залитым светом улицам с родителями куда скучнее. Учиха Фугаку должен был поздороваться со всеми родственниками и важными людьми, вышедшими на гулянье; кое с кем он просто обменивался вежливыми приветствиями, с кем-то говорил о делах. К ужасу своему Саске обнаружил, что для главы клана Учиха праздник – это своего рода выход в свет, и идут на него не столько ради удовольствия, сколько во имя обязанностей. А потому мальчик только тоскливо оглядывался на проплывающие мимо лотки, периодически отвлекаясь на то, чтобы поклониться очередному дядюшке или высокопоставленному чину, когда отец представлял им его. Фугаку гордо косился на сына, иногда одобрительно кивая. Саске вел себя достойно наследника клана Учиха.
Все, что досталось Саске от великолепия фестиваля, – это одно мороженое и пара попыток поймать сачком рыбку. Эх, как жаль, что его никуда не отпускают одного!
Откуда-то слева донеслась музыка, громкий смех, потом что-то оглушительно грохнуло, и над головой вспыхнуло пламя фейерверка. Саске замер, закинув голову. Огненные брызги продолжали расцвечивать небо, раз за разом, с гулом и свистом, люди восхищенно кричали, а Саске завороженно смотрел вверх.
Прошло время, фейерверк кончился, и застывшая толпа вновь пришла в движение. Саске перевел дыхание, которое неосознанно задерживал, и огляделся. Папы с мамой рядом не было. И вообще никого знакомого.
Как ни странно, Саске не испугался. То ли его захватила атмосфера праздника, то ли надоела опека родителей – в любом случае, мальчик решил, что ничего страшного в случившемся нет. Он уже взрослый, дорогу домой он знает – если он так и не встретит маму с папой, дойдет до квартала Учиха сам. К тому же он никогда не бродил по фестивалю один – за ним всегда кто-то присматривал. Осознание собственной самостоятельности заставило мальчика мысленно надуться от гордости, и, радостный, он смело отправился гулять.
Вот теперь все краски фестиваля окончательно вскружили ему голову. У Саске было с собой немного денег – то, что ему дали на карманные расходы, - и он с блестящими от восторга глазами перебегал от стойки к стойке, рассматривал все, что выставлялось на продажу, поучаствовал в нескольких играх, сходил на все представления, какие нашел. Можно сказать, вечер вышел великолепным.
Однако за вечером неизбежно следует ночь, и фестиваль начал приближаться к концу. Людей на улицах становилось все меньше, да и смотреть на них было все менее приятно. От парочки подвыпивших мужчин, шедших прямо на него, Саске испуганно шарахнулся в сторону. Остановившись около одной из стоек, он испуганно огляделся. Следовало признаться: Саске понятия не имел, где он и в какую сторону квартал Учиха. Он зажмурился, убеждая себя не паниковать. Все в порядке, это же Коноха. Он найдет дорогу домой, обязательно. Или папа с мамой найдут его. Открыв глаза, Саске стиснул кулаки и решил идти, куда глаза глядят, по прямой. Должен же он куда-нибудь выйти?
Дорога по прямой привела его в совсем незнакомое место – на самом краю территории, на которой проходил фестиваль. Разноцветные фонари остались позади, и тут было совсем мало света. Рядом шумели кусты, где-то над головой ветер гудел в листве деревьев.
«Это что, парк? – неуверенно подумал Саске, - А тогда с какой я стороны? И где дом?»
Ему стало совсем страшно. Один, в ярком праздничном юката, под тусклым фонарем, дрожащий от продувающего ветра – или по другой причине… Где же мама с папой? Почему он от них отстал?
- Ух ты! Ты смотри, какого красавчика к нам занесло!
Саске вздрогнул и обернулся. Трое неприятного вида мужчин – явно сильно навеселе – двое держат в руках бутылки. Мальчик сглотнул и отступил назад, судорожно вспоминая все, чему его учили в Академии. Хотя вряд ли ему это поможет против трех взрослых, да и оружия при нем никакого… Зачем, зачем он не стал сразу искать родителей, когда они еще недалеко ушли?!
- Ути, ну что же ты боишься? Мы дяденьки хорошие, ничего дурного тебе не сделаем… наверное! – говоривший расхохотался; остальные его поддержали. – Родители, небось, богатенькие? Вон какую одежку тебе купили… Иди сюда, малыш! – он начал надвигаться на мальчика. Саске придушенно вспискнул, поспешно отступая, но споткнулся и упал на землю.
- Вон отсюда.
Саске вздрогнул и обернулся, не смея поверить в то, что слышит знакомый голос. За его спиной стоял Итачи; он появился бесшумно, как и всегда. В обычной повседневной одежде – и не поймешь, что перед тобой шиноби; вот только точно выверенная поза и активированный Шаринган выдавали его.
- А ты еще кто?! – бросил кто-то из пьяной компании, угрожающе выступая вперед. Тот, что говорил с Саске, сощурился, оглядывая нового противника, и внезапно застыл.
- Эге… - пробормотал он. – Да это Учиха! Эй, ребята, - он предостерегающе поднял руку, - Забейте на него! Только драки с Учихой нам и не хватало…
Вся компания сразу же стушевалась; желание приставать к двум мальчикам пропало.
- Ну вас… Охота была связываться, - буркнул главарь, стараясь сохранить остатки гордости, и все трое поспешно удалились.
Итачи проводил их внимательным взглядом, а потом деактивировал Шаринган и присел рядом с братом. Саске тут же вцепился в него, все еще дрожа от пережитого страха.
- Нии-сан! Как хорошо, что ты пришел… Я думал… Я думал, уже все, и они… Я не хотел отставать от мамы с папой, просто так получилось… Я никудышный шиноби! – Саске почувствовал, что плачет, и опустил голову, надеясь спрятать слезы от Итачи.
Подождав, пока младший немного успокоится, Итачи осторожно разомкнул объятия и посмотрел в лицо мальчику.
- Ты потерялся на фестивале, да?
- Угу. Я засмотрелся на салют, а когда огляделся, мамы с папой рядом не было. Я пошел гулять, а потом начал искать дорогу домой, ну и вот… А как ты меня нашел? Ты же не хотел идти на фестиваль? – Саске с любопытством взглянул на брата.
Итачи отвел глаза.
- Я и не ходил. Так… получилось.
- Ты… ты искал меня, да? – глаза Саске восторженно засияли. Пережитый страх тут же был забыт. – Ты пришел меня увидеть? Нии-сан!!! – он пылко обнял Итачи за шею, не в силах удержать в себе рвущуюся наружу радость, но почти сразу же отпустил его, обеспокоенный внезапной мыслью.
- А тебя никто не заметил? Ты же этого боялся… - он замолчал, встретившись взглядом с братом. Он никогда в жизни не видел в глазах Итачи столько эмоций.
- Саске… - голос Итачи был тихим, почти переходящим в шепот. По спине мальчика пробежали мурашки, щеки пылали от непонятных ему самому чувств; а его Нии-сан все смотрел на него этим странным, пронзительным, почти нежным взглядом.
- Саске, мой брат, мой маленький братик… Мне не важно, заметил нас кто-то или нет. Мне… не это важно. – Итачи говорил по-прежнему тихо, но очень ясно; он словно облекал в слова поток мыслей, мучивших его давно и только сейчас четко оформлявшихся, и от этого голос его был наполнен странным ликованием. – Ты – самое дорогое, самое драгоценное, что у меня есть; без тебя жизнь в этой деревне лишается смысла. Мать, отец, долг – все это не имеет значения, ты один – то, что важно. Я нуждаюсь в тебе, как в воде, мне так кажется, и я… - он прижал к себе замершего, не смеющего дышать мальчика, крепко обнял его за плечи. Губы Итачи беззвучно шевельнулись у него над ухом, но Саске услышал – или, скорее, почувствовал. Его глаза расширились, сердце пропустило один удар. Итачи никогда… никогда не говорил ему этих слов. Нет, Саске никогда не сомневался в том, что он дорог своему Нии-сану, но слышать это из его уст, слышать это так…
Все это выглядело, как будто Итачи признавался не ему, а себе.
И тут Саске вновь замер – но уже от ужаса. Напротив него, на дороге, стоял их отец.
- Итачи!!!
В этом окрике было столько с трудом сдерживаемой ярости, что Саске похолодел. Пальцы, сжимавшие его плечи, дернулись, до боли впиваясь в кожу, а потом объятия медленно разжались, и Итачи поднялся на ноги.
Лицо Фугаку было бледно, кулаки подрагивали; из-за его плеча выглядывала испуганная Микото. Глаза главы клана пылали от гнева, изумленного возмущения и чего-то еще, чему Саске не мог подобрать названия. «Он все слышал», - понял мальчик, и ему почему-то стало совсем страшно.
* * *
Постепенно подбегали другие члены клана Учиха с фонарями, они переговаривались между собой, но при виде напряженной сцены, разворачивающейся перед ними, замолкали. Похоже, Саске все-таки искали.
- Мне кажется, я ясно выразился, что не хочу, чтобы ты приближался к моему сыну, - голос Фугаку дрожал от негодования. – Неужели ты настолько возгордился, что проигнорировал даже такой простой приказ!
- Как Вы сами мне сказали, я больше не член клана Учиха, а значит, не обязан подчиняться Вашим приказам, - Итачи говорил ровно, невозмутимо, но Саске достаточно хорошо его знал, чтобы уловить в его интонации опасные нотки. Мальчик сжался от страха; это был второй раз, когда он видел такого Итачи – первый был, когда его обвинили в убийстве Шисуи. Тогда он словно забыл, где находится, его глаза стали пугающе чужими и дикими, и казалось, что он в любую минуту готов сорваться. Что было бы тогда, Саске старался не думать.
«Боги, нет-нет-нет… Нии-сан, не делай ничего… Не делай ничего, пожалуйста, пожалуйста…» - он и сам не знал, чего просит Итачи «не делать», но продолжал мысленно повторять эту фразу, как заклинание. Будто она могла что-то сохранить, что-то спасти.
Его отец подошел к нему, не отрывая взгляда от Итачи, и крепко взял его за руку. Саске вздрогнул и тоже покосился на брата; тот стоял, не шевелясь, его Шаринган был активирован. На мгновение он перевел взгляд на Саске, и мальчик изо всех сил постарался принять спокойный вид – пусть его брат видит, что с ним все в порядке, ему не страшно, совсем-совсем…
Несколько шагов до того места, где стояли остальные Учиха, показались Саске вечностью. Итачи так ничего и не сделал, и мальчик почувствовал облегчение. Мама тут же обняла его, отводя в сторону.
- Микото, уведи Саске домой. Я последую за вами через пару минут. Хидеки, проводи их.
Убедившись, что его жена с беспокойно оглядывающимся ребенком и их сопровождающий отошли достаточно далеко, Фугаку вновь посмотрел на старшего сына.
- Как выяснилось, полагаться на тебя я не могу, поэтому я вынужден принять меры. Если я еще раз хотя бы краем уха услышу, что вас с Саске видели вместе, кара ждет вас обоих. Ты понял меня, Итачи? И тебя, и его, - внезапно губы Фугаку болезненно скривились. – Если ты и вправду любишь его так, как ты только что говорил… Подумай о том, что лучше для него.
Итачи молчал, его глаза были по-прежнему непроницаемы; но ощущение угрозы, исходящее от него, несколько ослабло.
Фугаку слегка вздохнул, на мгновение прикрыв веки.
- Он не такой, как ты, Итачи, - неожиданно мягко сказал он. - Ему нужна нормальная жизнь, с нормальными отношениями и нормальными целями. Отвлекись на минуту от своих желаний и подумай о нем. Именно в этом заключено значение слова «любовь».
- Идемте, - Фугаку махнул рукой своим спутникам, и они собрались уходить.
Итачи стоял, не двигаясь, наблюдая за бывшими собратьями по клану. Взгляд его скользнул по удаляющимся спинам и остановился на гербе Учиха, вышитом на рубашке кого-то из его родичей. Итачи слегка дернул уголком рта и еле слышно прошептал:
- Ты даже не представляешь, что я уже сделал ради него… отец.
* * *
Саске сидел на своей кровати, спрятав лицо в коленях, когда дверь скрипнула и в комнату вошел Фугаку.
- Саске, - мальчик поднял голову, избегая смотреть отцу в лицо, - Я очень разочарован. Я четко дал тебе понять, что запрещаю тебе общаться с Итачи, и ты сознательно меня ослушался. Я не привык повторяться, как не привык к тому, чтобы мои запреты нарушали. Если я принимаю какое-либо решение, значит, я делаю это на благо своего клана и семьи. Так что послушай меня, Саске, и запомни: если я еще хоть раз узнаю, что вы с братом встречались тайком, я клянусь тебе, я убью его!
Саске вздрогнул и, не в силах поверить в услышанное, взглянул в глаза отцу в поисках хотя бы отблеска снисходительности, малейшего знака того, что он преувеличивает, пугает; но нашел он лишь мрачную решимость. Мальчик сдавленно кивнул, не в силах произнести ни слова – к горлу подкатил комок.
- Надеюсь, впредь ты будешь вести себя разумно. Саске! – Фугаку дождался, когда его сын поднимет на него взгляд, и уже мягче произнес: - Поверь, это для твоего же блага.
С этими словами он вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь, а Саске вновь уткнулся лицом в колени, закусил губу и беззвучно расплакался.
