Те, кто ожидают смертной казни в японских тюрьмах, живут в страхе – каждый день может оказаться последним и у них будет только несколько минут, чтобы подготовиться к виселице. Корреспондент «The Independent» Дэвид Макнил (David McNeill) встретился с невинной жертвой этой системы.
Когда его тело не стонет под тяжестью прожитых 83 лет и солнце сияет над его родным Кюсю на юге Японии, Сакаэ Мэнда (Sakae Menda) иногда забывает о перенесённом испытании и знает, что ему повезло быть живым. Но большую часть времени он не забывает, что японское государство украло у него 34 года жизни в качестве возмездия за преступление, которого он не совершал, и что он думал, каждый из этих 12410 дней мог стать тем самым, последним.
«Ожидание смерти является своего рода пыткой», – говорит он, – «худшей, чем сама смерть».
По сообщению «Международной амнистии», организации по защите прав человека, в ожидании казни многие заключённые лишаются рассудка, по меньшей мере, пятеро из 102 осуждённых заключённых являются психически больными. Многие заключённые находятся уже на пороге старости, но детали редко становятся известны.
«Правительство придерживается политики, не давая доступа к заключённым камеры смертников и отклоняя [наши] запросы на получение доступа», – сообщает «Международная амнистия», называющая данную систему «позорной».
Противники смертной казни утверждают, что Япония противится международной тенденции по отмене данного вида наказания. Удивительный уровень признания подозреваемых виновными (99%) означает, что, безусловно, в число осуждённых в Японии граждан входят такие же невиновные люди, как и Мэнда-сан.
«Существует довольно мало сомнений в том, что в наших тюрьмах содержится ещё больше [таких невиновных, как Мэнда-сан]», – говорит Ёсикуни Ногути (Yoshikuni Noguchi), тюремный охранник, ставший адвокатом.
Заключённые лишены контактов с внешним миром, содержатся в одиночных камерах и вынуждены ждать, пока сработает правовая система, в среднем более семи лет, а иногда и десятилетия, в клетушке размером с туалет. Когда наконец-то приходит приказ [о приведении приговора в исполнение], у осуждённых есть буквально минуты, чтобы привести свои дела в порядок, прежде чем сунуть голову в петлю.
Поскольку такой приказ может прийти в любое время, они живут, каждый день считая последним, – вспоминает Мэнда-сан, который был осуждён полицией за двойное убийство.
Утром 30-го декабря 1948 г. убийца проник в дом священника и его жены, расположенный неподалёку от дома Мэнды-сан, и убил их, используя нож и топор. Убийцей мог быть кто угодно – но безденежный, необразованный сельскохозяйственный рабочий Мэнда-сан находился не в том месте не в то время и был арестован по отдельному преступлению в краже риса. Полиция продержала его в заключении три недели, не давая доступа к адвокату, пока не добилась признания.
Осуждённый в 1951 г., он не вышел за пределы тюрьмы в Фукуоке до тех пор, пока в 1983 г. не был признан невиновным. Его жизнь ужалась до неотапливаемой одиночной камеры размером 5 м2, в которой постоянно горел свет и за которой вёлся неусыпный контроль. Мэнда-сан рассказывает, как впервые услышал из своей камеры, как одного из заключённых потащили на виселицу. Это событие, по его словам, сделало его «безумным». Тогда он кричал так долго, что заработал тёбацу (chobatsu), наказание, – в данном случае, на протяжении двух месяцев его руки были скованы наручниками, так что ему приходилось есть, как животному.
Каждый день после завтрака – когда мог прийти приказ о приведении приговора в исполнение – страх, что этот день – последний, вспыхивал с новой силой.
«Охранники останавливались у твоей двери, сердце начинало колотиться, а затем, когда они уходили, можно было вздохнуть», – вспоминает он.
Мэнда-сан видел, как десятки заключённых уводили на виселицу.
«Пока их уводили, мужчины кричали: «Я буду первым и буду ждать тебя», – говорит он.
Жена Мэнды-сан считает, что это «чудо», что он остался здоровым.
«Он очень вспыльчивый и упрямый», – говорит она. – «Думаю, он выжил, потому что был необразован и не мог понять, через что предстояло пройти».
Директор английского отделения «Международной амнистии» Кейт Аллен (Kate Allen) на прошлой неделе назвала систему «режимом тишины, изоляции и полного небытия», отдельно выделив, что приведение приговора в исполнение в день оповещения осуждённого является «крайне жестоким».
Палачи не стесняются возраста, старости или каких-либо преград: в число осуждённых входит 83-летний Масару Окуниси (Masaru Okunishi), который более 40 лет пытается отстоять свою невиновность в деле с отравлением пяти женщин. По сообщению «Амнистии», с января 2006 г. в Японии были повешены 32 человека.
Опросы общественного мнения показывают слабую поддержку отмены смертной казни. Опрос от 2005 г. показал, что более 80% японцев «поддерживают» казнь (при «непредотвратимых обстоятельствах»), что более чем на 23% по сравнению с серединой 1970-х гг. Аболиционисты надеются, что новое правительство Юкио Хатоямы (Yukio Hatoyama) обсудит отмену смертной казни. Однако Мэнда-сан остаётся пессимистичным.
«Когда я вышел на свободу, люди сначала начали обсуждать вопрос [отмены смертной казни], но потом потеряли интерес. Японской демократии всего 60 лет. Понятие «права человека» в нашей истории не является укоренившимся», – говорит он.
Ногути-сан, в 1980 г. оставивший службу в тюрьме ради адвокатской практики, полагает, что реформа назрела уже давно: «Система стала ещё хуже, чем 30 лет назад. Положения о контактах с внешним миром, включая письма и встречи с семьёй, стали более строгими. Раньше у осуждённых было 24 часа до исполнения приговора, теперь у них есть только несколько часов».
Более 20 лет свободы не приглушили ненависти Мэнды-сан к полиции и судебным органам. Он указывает, что система, разрушившая его жизнь, остаётся неизменной: полиция по-прежнему может задерживать подозреваемого на 23 дня без какого-либо судебного надзора; признания по-прежнему обладают огромным весом, причём более 99% дел заканчиваются победой обвинения; осуждённые по-прежнему содержатся в одиночных камерах и практически не имеют шансов на отсрочку.
«Когда меня выпустили и пришёл в полицию и спросил, что они чувствуют по поводу того, что сделали со мной. Они сказали, что просто делали свою работу», – говорит Мэнда-сан.
Статья на английском: David McNeill для The Independent, 15.09.2009
Перевод на русский: Кальчева Анастасия для «Fushigi Nippon" 15.09.2009